Патриотизм россиян: действительный и мнимый
Патриотизм россиян: действительный и мнимый
Патриотизм – одна из тех тем, которые более всего на слуху у жителя России (как специалиста социально-гуманитарного профиля, так и обывателя) в последние годы и даже десятилетия. Однако в настоящее время, учитывая характер происходящих вокруг России событий на мировой арене и то, что эти события теперь непосредственно касаются или непосредственно потенциально касаются почти каждой российской семьи, а, в свою очередь, реакция россиян на это соприкосновение во многом определит результат известных событий для России, вопрос о патриотизме ныне переходит из плоскости уже ставшего привычным восприятия в качестве идеологического конструкта или сиюминутного настроения широких масс в плоскость злободневного научного или аналитического исследования на предмет действительного наличия и содержания этого явления в российском обществе.
Поэтому свежее исследование «Современные ценностные установки и ориентиры жителей регионов России: социокультурный и социополитический выбор»[1], проведенное научно-исследовательским центром ЭОН в июле 2022 года, нас заинтересовало прежде всего с обозначенной точки зрения. Исследование было проведено в трех субъектах Российской Федерации – Белгородской, Нижегородской и Новосибирской областях – и охватило 3004 респондента в возрасте от 18 лет и старше. То есть, делая выводы о россиянах на основе данного исследования, мы тем самым с определенной долей условности экстраполируем результаты, полученные в трех регионах, на всю Россию.
Среди результатов исследования нас в первую очередь заинтересовали данные восприятия респондентами окружающего социума, ведь, согласно социологам-исследователям, человек, описывая свое ближайшее окружение, выдает проекции самого себя, своего внутреннего мироощущения. Итак, подавляющее большинство опрошенных считают, что окружающие их люди «любят свою страну», «гордятся Россией» и «хотят остаться в стране» (разность между показателями тех, кто так считает, и показателями тех, кто думает наоборот, составляет, соответственно, 82, 77 и 77 пунктов). Безусловно, уровень патриотизма, понимаемом в самом широком и в то же время емком смысле как любовь к Родине, согласно этим данным, у россиян очень высокий, почти безоговорочный. При этом «готовность терпеть ради лучшего будущего» и «готовность сплотиться и биться «всем миром» за Россию» преобладают, но в существенно меньшей степени, чем превалирование любви к Родине (предыдущих трех показателей): считают среди опрошенных, что эти названные два качества наличествуют у российского общества, соответственно, на 47 пунктов и 41 пункт больше, чем тех, кто склоняется к прямо противоположным мнениям. К тому же, те же самые люди еще и так высказались об окружающих (а значит, как мы уже отметили, о самих себе): «видят смысл жизни в зарабатывании денег» в противоположность тому, как если бы они «видели смысл жизни в служении людям» (с разницей в 53 пункта). Кроме того, согласно другой группе результатов данного исследования, только 10% опрошенных назвали ценностью жизни «способствовать развитию моей страны» (это условно можно назвать патриотизмом «мирного времени» или «повседневным» патриотизмом). То есть, перед нами отчетливо проступает разность между патриотизмом, которому можно приписать эпитеты «прекраснодушный», «мечтательный», «образный» (тем, который проявляется в первых трех описательных характеристиках), и патриотизмом действия, основанном на чувстве или осознании долга перед своим Отечеством и его обществом и готовности этот долг исполнять (тем, который проявляется в следующих четырех описательных характеристиках). Более того, согласно данному исследованию, в российском обществе значительна доля тех, кто считает или в большей степени склоняется к тому, что окружающие люди «никому и ничему не доверяют», – их примерно столько же, как тех, кто склоняется к противоположному полюсу, – «открыты и доверяют окружающим». А при недоверии к окружающим сложно быть готовым сплотиться и биться за страну, терпеть личные лишения в настоящем ради общего лучшего будущего, а также видеть смысл жизни в служении людям. Причем, открытость и доверие к окружающим связано с патриотизмом не только как база для существования проявлений деятельного патриотизма, в частности, названных нами, но и само по себе, если верить классику патриотизма, позволим себе его так назвать, Ильину И.А., согласно которому патриотизм являет собой «правую и верную любовь индивидуального «я» к тому народному «мы», которое возводит его к великому, общечеловеческому «мы»»[2].
При этом надежды на лучшее будущее большинство связывают «с помощью семьи и друзей» (48% опрошенных) и «со своими знаниями и умениями» (45% опрошенных). Ни с какими другими гранями реальности, кроме себя, а также своей семьи и ближайшего окружения, россияне значимо не связывают реальные перспективы на улучшение жизни: в то, что «президент РФ сумеет защитить население России», верят 32% респондентов (что достаточно значимо, но, все же, значительно уступает предыдущим показателям); связывают надежды на лучшее будущее со «всем руководством страны» значительно меньше – 10%, «верят в талант и силу русского народа» (то есть, во все окружающее общество) – 11%. Этот факт можно рассматривать как дополнение к приведенному чуть выше факту существенного уровня недоверия россиян к окружающим, а также, в совокупности с этим фактом, как причину относительно низкого уровня (по сравнению с «образным» патриотизмом) деятельного патриотизма, патриотизма действия. Ведь как может быть достаточной мотивация сплотиться с окружающим обществом в отстаивании интересов России, при этом терпя личные лишения в текущем моменте, если реальные надежды на лучшее будущее видятся преимущественно в связи с помощью семьи и друзей, а также со своими собственными усилиями, а в связи со всем руководством страны и с силой русского народа видятся слабо?
В то же время, нам представилось очень интересным то, что вариант решения сложившейся ситуации в форме того, что «Россия докажет всему миру, что она великая держава, и восстановит свой авторитет, усилит свои позиции», видят 40% опрошенных, еще 28% опрошенных верят в то, что «Россия отстоит свои позиции в мире, санкции будут сняты, Запад будет сотрудничать с Россией», и еще 15% видят разрешение ситуации так, что «Россия усилит свои позиции, но останется в изоляции от Европы». То есть, 83% опрошенных видят разрешение сложившейся ситуации в форме того, что Россия выйдет из нее однозначным победителем (подавляющее большинство), либо с выигрышем. А интересным нам показалось конкретно то, что при всем при этом надежды на лучшее будущее с тем, что «Россия отстоит свои интересы и преодолеет трудности» связывают всего 17% граждан России (понятно, что мы с определенной долей условности экстраполируем результаты по опрошенным на всех граждан России). Получается, что этот низкий процент означает не неверие россиян в то, что Россия сумеет отстоять свои интересы и преодолеть трудности, совсем нет, даже напротив, а с тем, что со способностью России сделать это граждане, к сожалению, не связывают свои личные надежды на лучшее будущее. На наш взгляд, в этом кроется коренная причина относительно низкого уровня деятельного патриотизма по сравнению с патриотизмом мыслительным. Позволим себе углубиться в анализ дальше, выходя за рамки непосредственно рассматриваемого нами исследования, и предположим, что причиной, в свою очередь, отсутствия в глазах россиян прямой корреляции между улучшением положения России, даже очень значительным, и улучшением непосредственно их положения является ощущаемый на себе жизненный опыт россиян последних лет. А именно, объективное богатство страны ресурсами, наличествующий высокий потенциал экономического развития и роста, а также очевидный для граждан очень высокий уровень жизни определенных слоев населения сопрягается с высоким уровнем бедности в стране и низким уровнем жизни достаточно широких слоев населения. Мы позволим себе заключить, что имеющая место в новейшее время истории России политико-экономико-социальная система приводит к такому положению вещей, что граждане приходят к неблагоприятному умозаключению о таких закономерностях, как следующие: процветание страны не влечет за собой процветание народа, и ни на кого и ни на что, кроме самого себя и своей семьи и друзей в деле достижения лучшего будущего надеяться не представляется возможным. Это, в свою очередь, приводит к тому, что высокий уровень «мечтательного» патриотизма (обусловливающийся благодатной культурно-исторической почвой (всем имеющимся опытом – историей, культурой, традицией), а также целенаправленной массированной соответствующей идеологической обработкой настоящего времени) слабо трансформируется в деятельный патриотизм, в патриотизм активного действия.
Что касается эффективности влияния идеологической работы власти с обществом на существование того патриотизма, эпитетами, характеризующими который, могут быть «мыслительный», «образный», «мечтательный», а также даже «мыслимый», «мнимый», то, на наш взгляд, показательны в этом отношении результаты исследования, демонстрирующие мнения россиян о том, в какие периоды истории происходили наиболее важные события для развития народа России. Согласно этим результатам, большинство опрошенных (39%) считает, что таким историческим периодом является Великая Отечественная война, и почти столько же (38%) – что это «двадцатые годы, последнее десятилетие правления Путина/сейчас». Широко известно, сколь большое внимание Великой Отечественной войне уделяется в последние десятилетия в государственной исторической политике, в политике памяти, в государственной символике (которая проявляется и в определенных государственных праздниках). И мы видим по этим результатам, насколько такая политика эффективна. В то же время, последний год весьма наглядно продемонстрировал нам, сколь виртуозно государство свои нынешние действия по защите государственного суверенитета и защите страны от внешних угроз приводит при трансляции их в массовое сознание к общему знаменателю с Великой Отечественной войной. Думаем, что почти абсолютное равенство в доле опрошенных, приписывающих первоочередную важность тому и другому периодам российской истории, свидетельствует об эффективности усилий государства в этой части своей публичной политики. Думаем, что мы не ошибаемся, принимая во внимание тот факт, что смежные с последними годами периоды истории России, а именно, «десятые годы, вторая десятилетка правления Путина» и «двухтысячные, первая десятилетка правления Путина» считают важными гораздо меньше опрошенных – соответственно, 13% и 14%.
Полагаем, что государственному аппарату следует задуматься о том, какие недочеты в своем собственном функционировании и в работе с обществом стоит исправить, чтобы столь эффективная государственная публичная политика, способствующая укреплению «образного» патриотизма, в конечном счете принесла плоды и в виде столь же высокого уровня деятельного патриотизма. При том, что (мы уверены, что наше государство это хорошо понимает и помнит об этом) вектору усилий государства по взращиванию мысленно-эмоционального патриотизма на благоприятной для этого у нашего общества культурно-исторической почве противодействует вектор противоположного направления, идущий с Запада в виде в разных по своему формату и содержанию вариантов информационно-психологической войны. И даже только один из результатов рассмотренного нами исследования, который мы привели выше, а именно, то, что большинство опрошенных считают, что окружающие «видят смысл жизни в зарабатывании денег», проецируя на окружающих самих себя, свидетельствует о том, что, к сожалению, этот вектор противоположного государственному направления добивается на поле своего воздействия некоторых успехов. Этот результат демонстрирует инверсию ценностей, а именно, значимое (качественно и количественно) появление ценностей, не согласующихся с культурно-исторической базой мироощущения и жизнедеятельности российского общества, а иногда и прямо противоречащих ей.
Автор: Мария Васильевна Окунь,
[1] Психосемантическое исследование «Современные ценностные установки и ориентиры жителей регионов России: социокультурный и социополитический выбор» // Официальный сайт Центра развития гуманитарных технологий «Новая эра». URL: https://new-era.space/center/nir/83/ (дата обращения: 21.12.22).
[2] Ильин И.А. О сущности правосознания // Ильин И.А. Собр. соч.: В 10 т. М., 1994. Т. 4. С. 256.